В дверях эдема ангел
нежный
Главой поникшею сиял,
А демон мрачный и мятежный
Над адской бездною летал….
«Прости, — он рек, — тебя я видел,
И ты недаром мне сиял:
Не всё я в небе ненавидел,
Не всё я в мире презирал».
/А.С.Пушкин «Ангел»/
В жизни есть удивительно
прекрасные вещи: природа, искусство, таинство рождения, чувства, но есть и
омерзительные: насилие, обман, войны, неравенство, нищета, болезни. Диссонанс
между первым и вторым преодолеть невозможно. И этот диссонанс извечно терзает
тех, кому не всё равно. А не всё равно, как правило, личностям талантливым, эмоционально более глубоким, чем
ординарность. Поэтам, писателям, художникам. Спать не могут, всё думают, как же
так в этом прекрасном мире столько отвратительного. И это отнюдь не сарказм.
Удивительно, но факт: творческая самореализация талантливых людей неизбежно
ведет их к разрыву с действительностью, к объективному ее неприятию. Так было с
гениями 19 века Пушкиным, Гоголем, Лермонтовым, Достоевским, Чеховым и далее по
именитому списку русской литературы. Сложно мириться с тем, что красота есть
только в книгах, хочется, чтобы она была и в жизни, в окружающей нас
действительности. «Есть народные песни и сказки, есть Пушкин, а как посмотришь
вокруг - никакой красоты нет»,- писал Николай Васильевич Гоголь.
Вся русская литература 19 века
свидетельствует о очень высоком нравственно-культурном развитии страны. Но это
дворянская культура, корни которой всем понятны. В русской жизни той эпохи был
колоссальный разрыв между Петербургом, где были Пушкин, Гоголь, Лермонтов, и
крепостной деревней. Возможность духовной жизни в просвещенных кругах строилась
на фундаменте рабства, на изначальной несправедливости права рождения. Кому-то
повезло родиться в семье английской королевы, а кому-то десятым ребенком в
семье крепостного. Культура и безграмотность, богатство и нищета, развитие
личности и унижение личности,- полюса несоединимые. А задуматься, так чем 19
век в России так уж отличается от 21-го. Крепостного права, конечно, нет. Но
при этом что-то не наблюдается и новых Пушкиных. По сути, разрыв между полюсами
так же силен. Только истоки нынешнего
разрыва в другом. В среде победившей серости гении не рождаются.
Крепостничество унижало право личности на свободу, а современная агрессивная дикость
нравов, бескультурье, безнравственность,-
унижают личность в ее стремлении к развитию.
Для художника важна идея гармонии.
19 век мучился вопросом: как подтянуть русскую жизнь к более высокому уровню.
Наше настоящее этим вопросом совсем не озабочено. Скорее уж, как бы не упасть
еще ниже. Нынешний диссонанс можно определить как разрыв между культурными
истоками, прошлым, стоящим у нас на полках в собраниях сочинений классиков, и
современной действительностью, которая отличается всеядностью некоторых
домашних животных. Конечно, это обратная сторона прогресса и мирового развития,
но где во всем этом информационном хаосе, в диком потреблении и вещизме, потерялась
тяга человека к красоте?
Наше время- время беспредельного
эгоизма. Успех, деньги, власть- всё это агнцы на жертвенном алтаре великого
человеческого эго. Герои нашего времени- люди исключительно успешные. Да, не
бездари и не лентяи, а трудоголики и честолюбцы. И вроде бы ничего плохого в
стремлении человека к успеху нет, да только страшно быть раздавленным под таким
танком, неустанно прущим к своей цели.
Казалось бы, у каждого времени свои
герои. Но Лермонтовский «Герой нашего времени» не так уж и устарел за два века.
Печорин тоже своего рода танк. Эгоистичный, богатый, скучающий аристократ,
который губит всех, с кем сталкивается. А только потому, что «и скучно, и
грустно». Сколько жертв принесено развлекающемуся печоринскому эго! Семья
горцев, Бэла, княжна Мэри, смерть Грушницкого, обида доброго Максим Максимовича,
сломанная жизнь Веры. И в Тамани никто не ждет, что Печорин должен поддержать
контрабандистов, но брошенный слепой мальчик плачет- и это ужасно. Эгоизм
страшен, но так привлекателен. Ведь Печорина все любят: и Вера, и Мэри, и Бэла,
и Вернер и Максим Максимович. Печорин -
стихийная жизненная сила, «необъятная», как он сам о себе говорит. На ураганы и
штормы роптать нет смысла, они нам не подвластны. Как и лермонтовская природа,
непокорная и буйная, так и его Печорин жаждет такой же свободной жизни. Мир
природы многоцветен и ярок, а жизнь человека похожа на жизнь в грязной Тамани.
Извечный разрыв между красотой и одновременно мерзостью жизни. Непреодолимый
разрыв.
